welcome to the house
_________________________
засыпаю в иллюзии того, что файлы с прошлым заблокированы. хотя мысли, великие предатели, до сих пор берут начало из событий того времени.

http://sf.uploads.ru/t/lUWRw.gif
jackson rathbone

когда я достаю книгу с полки, то в первой главе я вижу свое имя, а также фамилию - дэвид фоули. к сожалению, там не написано сколько мне лет, но родные знают, что последний раз я задувал 29 свечей на торте. каждое утро с понедельника по субботу я никуда не собираюсь, ведь я временно безработный, а по выходным я люблю проводить свободное время в поисках этой самой работы, но я никогда не решусь вернуться домой.

свяжись со мной через соц. сеть

door to outside
_________________________
я знал, что ни за что не сумею описать, что со мной происходит на самом деле. поэтому я сказал, что все у меня хорошо, и решил выкручиваться, как сумею.

мои друзья, родные и просто знакомые полюбили меня за то, что я трудолюбив, ответственен и честен, но иногда мы ругаемся из-за того, что я всегда говорю правду, люблю поспорить да повозмущаться, и для меня работа важнее всего на свете. я до безумия люблю животных, только вот недолюбливаю людей и ненавижу религию.

Пожалуй, единственное, что нам не под силу сделать – это выбрать себе «стартовый пакет». Родители, семья, дом… Мы не можем повлиять на это, мы просто… Рождаемся. Мы – счастливчики, сумевшие опередить десятки, сотни, тысячи других. Не так уж и важно, нравится ли тебе жить вне материнской утробы, но ты должен гордиться тем, что стал первым из миллионов, прошел весь путь от мужских семенников до женской яйцеклетки и остался жив. Твой подарок от того бородатого мужика, что сидит где-то там, наверху. В этом нет твоей заслуги, тебе просто повезло. Вот и всё.
Появляясь на свет в семье фермеров, ты с первых же вдохов расписываешь свою судьбу. За тебя всё решено, и по жизни особого разнообразия не появляется. У тебя есть всего несколько шансов изменить свою жизнь, упустив которые, ты уже не сможешь сбежать. Побег является твоим спасением, пусть и не всегда является верным решением. Мне удалось вырваться, но я никогда не узнаю, правильно ли я поступил или это была величайшая ошибка в моей жизни. Делая какой-либо выбор, мы никогда не знаем наверняка, будем ли об этом жалеть. А потому, выбирая меньшее из двух зол, часто ошибаемся, не осознавая, что где-то свернули не туда.
Я был первенцем, и впоследствии старшим в семье. С самого детства меня учили, что главное в жизни – это семья. Но не в стандартном понятии, нет. Отношения в семье не имеют большого значения, если ты хорошо работаешь. Семейное дело – семейный бизнес. Стоит тебе родиться в такой семье - БУМ! – теперь это твоя жизнь, твоё будущее, твоё новое знамя и единое клеймо, выжженное на твоём лбу. Точно такое же, каким ты таврил лошадей и коров. Теперь ты – такой же скот. Как те свиньи, которых ты резал собственными руками. Как те жеребята, которых ты продавал под хомут и гужи. Как те куры, которым отрубал головы. Как те коровы, которых доил, наряду с остальными, которых убивал, как и других таких же…
Но ведь мы люди, мы не животные, правда? Мы высшие, разумные существа, так ведь? И нас сотворил Создатель, дабы мы пользовались его дарами, его иными созданиями? Нет… Нет никакого Бога и не было никогда. Мы – то, что мы есть, не потому, что кто-то нас такими создал, а потому, что мы сами к этому пришли. За нами миллиарды лет эволюции, которые религиозные фанатики хотят выкинуть на свалку, просто потому, что теория постепенного развития жизни на Земле не сходиться с философской концепцией, к которой они привыкли. Мы – такие же животные, как те же кролики или свиньи, лошади или дельфины, попугаи или обезьяны. Люди прошли феноменальный путь, дабы стать такими, какими они являются сейчас, дабы иметь то, что их окружает, чем они живут. Человек научился думать и чувствовать сам, его никто таким не задумывал. Может, мы и вправду на пике эволюции, но уж точно не на верхушке мира…
И моё предвзятое отношение к религии появилось не просто так. Но, рассказав немного об этом, я сбился с основной истории. Прошу меня простить. На чем я остановился? Ах да, жизнь на ферме… Она несколько отличается от того, что показывают по телевиденью. Никто из семьи не надеется, что ты вырастешь, выучишься на юриста и станешь прилично зарабатывать. Ты, считай, обречен. Я был скован обязанностями, скуля в клетке после работы. И, как старший сын в семье, обязан быть фермерскому кредо всю жизнь. Работай, не думай, найди девушку, женись, плоди наследников, продолжай работать вплоть до момента, пока у тебя не остановится сердце. Ты не можешь уйти, ведь работы по горло и рук не хватает, ты не можешь бросить больного отца и мать заниматься всем в одиночку. Ты не можешь уйти сам, тебе могут только выгнать. Это и произошло со мной. Но об этом позже.
В общем, до переломного момента, когда я начал думать, а не просто делать то, что скажут, прошло много времени. Слишком много. Спустя два года после моего рождения, родители усыновили еще одного мальчика, совсем еще маленького. Почему и зачем мне неизвестно. Но Филипп был хорошим братом и хорошим сыном. Пусть мать иногда была недовольна, но никто не идеален, мы все совершаем ошибки. Брата я любил, на самом деле, пусть и не показывал этого. На него всегда можно было положиться, да и поговорить тоже. И… По правде говоря, я не осуждал его, когда он решил уйти на поиски биологической матери. Его выгнали, стоило переступить порог, и он больше никогда не появлялся в нашем доме. Мать была в ярости поначалу, но затем впала в отчаянье. Никто не мог предугадать, что её некогда слабая вера перерастет в настоящее поклонение. Я не хочу вспоминать, что было далее, лишь скажу, что ферма начала походить на сумасшедший дом. Один маразм сплошь и рядом.
Стоило брату уйти, как всё пошло наперекосяк. Казалось бы, всего одна пара рук пропала, а столько проблем. Возможно, это случилось потому, что у матери крыша поехала, не знаю. Но дальнейшие несколько лет было очень тяжело. Потом, вроде, всё устаканилось. Относительно. И пока черти всея омута притихли, опустившись на дно, я встретил девушку. Она была дочерью фермера, с которым наша семья довольно долгое время боролась за место под солнцем. Малютка Шарлотта. Она на самом деле была хорошей, да и отцу пришлась по душа мысль о том, что после нашей свадьбы они с конкурентом смогли бы объединиться. Да, я хотел жениться на Шарли. Возможно, она мне действительно нравилась, а, может, во мне наконец-то взросло семя, посаженное матерью в детстве. Так или иначе, я привел её в наш дом, я представил её родителям, семье. И моя история могла закончиться как сотни других, спи мать в ту ночь чуть крепче.
Я не могу описать словами, каков был скандал, когда она застукала нас с Шарлоттой. Своего двадцатидевятилетнего сына с далеко не маленькой барышней. Шума было больше, чем когда американцы ядерные боеголовки на Японию скинули. Ругань подняла на ноги всех в округе и длилась чуть ли не до утра. А все почему? Потому, что секс до свадьбы – грех, а женщина-соблазнительница – Шарлотта в данном случае – просто очаг грешности. И вот этот момент, в который я начал: а) отрицать любое верование; б) высказывать собственное мнение и настаивать на нём; в) думать своей головой; г) не идти на поводу у кого бы то ни было. И, как результат, был выставлен за двери. Шарлотта вернулась домой, а я, не взирая не её просьбы остаться и работать на ферме её отца, ушел. По стопам брата, я двинул в город, Ноттингем. Я не знал где он и что с ним, но, как оказалось, Филиппа Фоули было относительно легко найти, ведь он был довольно известным психотерапевтом, молодым, но очень многообещающим. И вот, я сижу в зале ожидания, жду, когда он освободиться. Я не его пациент, но мне необходимо с ним поговорить. Он занят, у него прием, так что мне ничего не остается, кроме как коротать время, листая местные журнальчики, так кстати валяющиеся на столике.

pie from neighbors
_________________________
только если окончательно расстанешься с человеком, начинаешь по-настоящему интересоваться всем, что его касается. таков один из парадоксов любви.

я играю уже пятый год, так что можете посмотреть на мои свеженькие творения:

мой пост #1

Темнота. Тьма сгущалась, перед глазами словно бы застыл облик Смерти. Нельзя было разглядеть даже собственный нос, не говоря уже об окружении.  Холод сковывал конечности, пробирая до костей. Казалось, что все внутренние органы давно превратились в куски льда, которые почетные вельможи могли кидать себе в теплые напитки. Крики и мольбы, пронзающие насквозь саму Тишину, разбавляли атмосферу безысходности, заставляя кровь бурлить, подобно воде, которую кто-то забыл снять с огня. Кишки будто бы обвалились и застряли комом в горле. Ноги занемели, нельзя было пошевелить даже пальцем. И кто-то дышал прямо в спину…
Внезапно включился свет. Пришлось закрыть глаза, ибо яркий белый свет ослеплял, от него болели глаза. Спустя несколько секунд она смогла рассмотреть всё вокруг и понять, что происходит. Подвешенная вверх ногами к какой-то деревянной балке, она висела вниз головой. Под ней пустое ведро. Руки связаны. Ноги широко расставлены. Сложно дышать. И она в комнате не одна. Подняв взгляд, она сумела увидеть одного. Не было сомнений, что это не все, но она не могла повернуть голову, дабы в этом убедиться. Подвижными остались только глаза, а в поле зрения попал лишь толстяк, стоящий прямо перед ней. В руках у него было ручная двусторонняя пила с засохшими следами крови.
Осознание происходящего пришло мгновенно, стоило ржавому лезвию вонзиться в плоть. Струи крови хлынули рекой, скользя по изгибам извивающегося от боли тела. Но кричать она не могла, лишь шумно хлестала легкими воздух. Пила входила всё глубже и глубже. Кровь покрыла её с головой, залила глаза. В ушах ревел белый шум. Пила остановилась, но на каком уровне сказать было невозможно. Теперь холод пробрался в самое нутро, перемешиваясь с невообразимыми мучениями. Закружилась голова и в глазах начало темнеть. Последнее, что она видела, было наполненное её собственной кровью ведерко, и толстяк, припавший к полу, слизывающий капельки и брызги с земли. Затем всё погрузилось во тьму…
Распахнув глаза, Виктория вдохнула, словно бы только что вышла из продолжительной комы, и старалась хвататься за желанный воздух, который у неё насильно выдирали. Сердце колотилось с неимоверной силой, в пальцах кололо. Она зловеще улыбнулась, почувствовав капельки пота у неё на шее. Шоковое состояние приносило неимоверное удовольствие. Даже последующее облегчение было менее приятно. Перед глазами знакомый салон угнанной машины. Картинка наконец-то приобрела былую четкость. На улице еще светло, вокруг ни души, а от кошмарного сна остался лишь прозрачный отпечаток…
Несколько минут Кара лежала неподвижно, глубоко вздыхая. В голове пустота, лишь перекати-поле изредка проскакивало мимо, как в старых добрых вестернах. Но затем, усмехнувшись самой себе, девушка поднялась, вытерла лицо какой-то дорогой подушкой для шеи и начала копаться в сумке. Подобные сны её часто тревожили во время обострений болезни, а это значит… Время принимать таблетки! Счастье, радость, валидол. Но, как назло, осталась последняя пластинка, а в ней – последняя таблетка. Вика забыла о том, что лекарство заканчивается, и не проследила за пополнением запаса. Ударив ладонью по лицу, она внезапно обозлилась на себя. Рыча, как собака, у которой из-под носа выдирают косточку, она смяла пластинку и кинула её в другой конец салона. Застыв в положении «у меня в дневнике двойка, папа меня убьет», Виктория, сидя на заднем сидении, практически упала лицом в подголовник. Осознавая всю тленность бытия, она еще сильнее скрючилась и приняла положение буквы зю. Правда, для того, чтобы продолжить пребывать в таком положении, Вике нужно было научиться либо дышать тканью, либо кожей. Так что, страдальчески простонав на мотив песенки «Крылатые качели», ей пришлось выпрямиться, вздохнуть и, смирившись со своей участью, полезть доставать закинутую куда-то в ад таблетку.
Побившись еще некоторое время головой об мягкую обшивку, Кара решила, что нужно всё-таки пополнить стратегический запас магических пилюль адекватности. А то уже совсем как-то невмоготу, скоро вместо деревьев начнет видеть сусликов, а вместо зомби – радужных пони. Это никуда не годилось, а поэтому, собравшись как в поход, Виктория отправилась… Собственно, в поход. В меру удачной парковки аптека была практически под боком, так что добраться до неё можно было за десять минут короткими перебежками. Прихватив с собой рюкзак, дробовик и закинув в рот зубочистку, аки брутальный герой боевика, девушка выпрыгнула из машины и направилась блуждать меж домов в поисках необходимого здания.
Местный склад медикаментов она нашла довольно быстро. Не теряя ни минуты, ринулась внутрь. На полках она не обнаружила необходимого ей препарата, но удалось схватить удачу за ляжку, заглянув в подсобку. Не забыв прикрыть за собой дверь, Вика принялась набивать рюкзак всякими полезностями. Большую часть свободного места заняла маленькая коробочка размером примерно 20х10х30, доверху набитая желанными таблетками. Остальное уже забивалось по принципу «авось пригодиться».
Только Виктория хотела покинуть эту сокровищницу, как услышала шум снаружи. Кто-то копошился с препаратами на полках. Девушка присела на корточки, дабы заглянуть сквозь замочку скважину. Мачете, с которым она никогда не расставалась, пусть и было в чехле, но все равно тихо цокнуло об кафельный пол. Вика сжалась в семь морских узлов, предполагая, что её наверняка слышали. Но вскоре поняла, что некто продолжать шуршать пакетом, сгребая в него, наверное, все подряд. Так что, всё-таки выглянув наружу сквозь крошечное отверстие, Кара подтвердила свои догадки. Почему она не выходила – непонятно. Даже она не знала, почему продолжала тихо сидеть в маленьком помещении и подглядывать за парнем, запасающим припасы.
Как оказалось, не зря. Через какое-то время она увидела девушку, тихо вошедшую в аптеку. В руках у неё был пистолет, направленный на парня, упорно не замечающего ничего вокруг, а потому Вика решила подождать еще чуть-чуть, в надежде узреть представление. Хотелось крови и зрелищ, но нет. Девица сменила пистолет на нож, подкралась к парню, как настоящий ниндзя, и начала допрос. Виктория слышала каждую фразу. Подслушивать, конечно, нехорошо, но в этот момент было как-то неудобно выскакивать из подсобки, как медведь из шкафа. Тем более что паренек выдал очень интересную информацию, а именно – фразу про отель. Чего Каре сейчас хотелось больше всего на свете, так это выспаться на удобной кровати, а не довольствоваться сидением машины. Каково совпадение, девице-то тоже мысль про отель понравилась! Не дурно, конечно, потусоваться в гостиничном номере, да еще и не волноваться о ходящей зараженной проблеме…
Тут разговор парочки пришел к концу, и они направились к подсобке. Виктория вскочила, взяв в руки дробовик. Так что когда паренек открыл дверь, его встретила мадам с направленным в его сторону оружием. А конструкция патронов для дробовика позволяла одним выстрелом задеть еще и дамочку позади. Парниша, конечно, чуть в штаны не наложил, сразу видно было. Улыбнувшись, будто открывая рождественский подарок в психбольнице, Виктория покрутила в зубах зубочистку и, не выпуская оную, молвила:
- Здаров, чувачки. Я слышала, вы в некий отель собираетесь? Я тут тоже от группы своей отбилась, соизволите составить вам компанию? Я уже и медикаменты все необходимые взяла, мы можем выдвигаться, – приподняв бровь, она немного склонила голову – Я заодно и спинку вам прикрою.

мой пост #2

Она не искала себе оправдания, она просто хотела извиниться. Найти хоть какую-нибудь долю понимания в серых глазах, ударивших её током несколько дней назад. Или это было чуть больше, чем неделю назад. А, может, прошел уже целый месяц. Она не знала, ибо вовсе потеряла ощущение времени. День сменялся ночью, раз за разом солнце обессилено падало за горизонт, уступая место луне. Сколько попыток выспаться, не видя раз за разом лицо то ли мертвой дочери, то ли незнакомой девочки, обвенчалось неудачей, сказать сложно. Но одно было известно наверняка - случайная встреча в парке надолго заняла ум Марлы. Понятное дело, ведь тогда её будто бы ударила молния в самое нутро. Подожгла изнутри, испепелила все струпы, заставив старые раны вновь кровоточить. Сколько понадобиться времени для того, чтобы залатать эту течь и выплескать литры кровавых слёз - неизвестно. Время не излечит, но время покажет...
И вот, в который раз, ночь сдала свои позиции и уползла вдаль. Видимо, раны залечивать. Да, в бессонные ночи от тоски можно было придумать сотни аналогий, касающихся периодичности замены дня ночью и наоборот. Литературно, красиво, глубоко... А по сути это были обыкновенные законы физики в космических масштабах. То, что проходят в любой школе, что включено в обязательную программу. Но всё-таки, как ни крути, а оправдывать всё вокруг физикой и подкреплять логикой, порой, было поистине скучно. Да и всякого рода фантастика занимала мозги получше формул, задач, численных значений и прочей дряни из разряда точных наук. То ли дело философия! Хотя, скорее просто бред укуренного наркомана, но это не важно! Главное - идея!
И вот, забив свою голову разнообразнейшими размышлениями, наглотавшаяся под утро снотворного мадам, наконец-то уснула. Проспала, правда, недолго, часов шесть или семь. Видать, у снотворного срок годности истек. В любом случае, этого хватило, дабы зарядить Марлу хоть какими-то жалкими крохами энергии, которых должно было хватить до ночи. Но, учитывая колебания подбитого сознания, эти предположения были крайне неточны и, в принципе, редко соответствовали действительности. Оставалось только надеяться...
Встав в помятой агонией кровати, синеволосая барышня подплыла к зеркалу и привела себя в порядок. На сегодня у неё были довольно масштабные планы. Ну, на сколько позволяла ситуация. Она медленно поднялась, нашла телефон и проверила оный на наличие смски от подопечного, которому была поставлена непростая задача - найти человека, о котором было известно практически ничего. Но, кажется, миссия была выполнена. Удалось получить имя, телефон и примерный адрес. Таби, сжимая смартфон в руках так, будто его мог кто-то вырвать из рук, отправилась на кухню. На столе валялся почти полностью исписанный дневник. Открыв его на странице заметок, девушка записала, что надо бы не забыть выдать ответственному работнику премию в конце месяца.
Полдела сделано, но самое трудное еще впереди. Включив чайник, Марла набрала номер. Прислонившись к стене, она ждала, не замечая, что её руки слегка подрагивают. Раздражающие гудки с каждым разом сильнее вгрызались в мозг. Он молчал. Язык заходил ходуном, скользя то вверх, то вниз по пирсингу в губе. С каждым гудком уверенность девушка слабла. И вот, когда она хотела положить трубку, раздался мужской голос. Вместе со щелчком чайника прозвучало неоднозначное «Да?»
Разговор оказался крайней короткий - если судить по его содержанию - и потрепал больше нервов, чем подготовка к нему. Чем же? Диким ощущением отсутствия собеседника в разговоре. Ближе к концу звонка диалог и вовсе превратился в тягомотный монолог одинокой души томно бубнящей куда-то в пустоту. Это немного разозлило Марлу, и телефон улетел на диван, хотя был близок к тому, чтобы покрыться тысяча и одной трещиной, не долетев или наоборот - перелетев желаемый пункт назначения. Даже кипяток успел превратиться в просто горячую воду, что привело к лишним пяти минутам заваривания мятного чая, коим Табита хотела хоть немного сгладить бугорки своей нервной системы.
Поднявшись в спальню, Марла приоделась, найдя уже не раз залитую слезами футболку, чудом отстиранные от крови штаны и кеды, с которыми не связано ни одной интересной истории. Совершенно позабыв о том, что людям, в принципе, свойственно хоть иногда питаться, девушка допила свой чай, подобрала с диванчика телефон и нашла даже ключи от машины, отправилась на улицу. Внешний вид, более подходящий для какой-нибудь двадцатилетней бунтарки, не очень хорошо сочетался с отцовским выбором автомобиля, но то всё мелочи-формальности, до которых никому не было дела.
Дорога была неимоверно длинная. Ну, по крайней мере Марле так казалось. Отрадой была разве что нереально бьющая по ушам музыка, раздражающая отпетых любителей попсы и хип-хопа, по стечению обстоятельств оказавшихся на том же пешеходном переходе, где Таби не успела проскочить на желтый свет и была вынуждена ждать зеленого, по пути показывая всякие непристойные жесты тем, кто слишком много возмущался.
Припарковалась Синяя Мамаша недалеко от дома, указанного верным помощником. Еще раз перечитала сообщение. Рой... Рой... Главное не забыть. Марла вышла из машины, окинув взглядом высотку, в которой ей предстояло найти того самого парня. Казалось бы - делов-то, есть же адрес. И проблемой было как раз то, что у неё не было ни квартиры, ни примерного этажа, один только номер парадного. К нему девушка и пошла. Двигалась быстро, уверенно, стараясь ни о чем не думать. Одна неверная мысль и она развернется, и уедет к чертям собачьим в закат, в меру неплохой перспективы забить и всю жизнь нажираться снотворным.
На первых этажах нашлось несколько людей, выходящих из или направляющихся в свою квартиру. Спросив у них, ответа Марли не получила. Звонить и тревожить людей в квартирах ей не хотелось. Поднимаясь всё выше и выше, девушка наткнулась на странную мадам, шастающую в одном халате да тапках по коридору. Табита поинтересовалась и у неё, ни знает ли она некого Роя Энгера. Ответ был более детальный, чем хотелось.
- Рой? Конечно знаю, шалопая проклятого! С самого утра посуду бьет, а у нас тут, знаете ли, стены звукоизоляционным материалом не обшиты, всё слышно. Вы с ним поаккуратней, а то я его знаю, оболтуса. Как еще дочь к нему пускают, разгильдяю? Вот увидите, когда-нибудь он этот дом подожжет!
Поблагодарив тётеньку за такое щедрое разъяснение и предостережение, Марла позвонила в дверной звонок. Подбирая наиболее подходящие слова, она теребила браслеты, стараясь особо не нервничать. В конце концов, что могло пойти не так?

кстати говоря, вы всегда можете найти меня в скайпе: dean.dima